Понимание энергетической безопасности ключевыми центрами силы (Россия, КНР США, ЕС)

2020-е гг. не стали более стабильными с точки зрения энергетической безопасности. Пандемия COVID-19, оказавшая глубокое влияние на мировую экономику и энергетику, конфронтация между Россией и Западом, затронувшая глобальные поставки энергоносителей, эскалация напряженности на богатом углеводородами Ближнем Востоке, дисбалансы, возникающие в контексте четвертого «энергоперехода» – эти и многие другие факторы дестабилизируют мировую систему энергоснабжения, провоцируя высокую волатильность цен на энергоносители. Подходы государств к проблеме энергетической безопасности остаются во многом стереотипными и включают три базовых компонента: безопасность энергоснабжения, энергетическую независимость, безопасность энергетического спроса. Цель исследования – комплексный анализ современного понимания энергетической безопасности Россией, КНР, США и ЕС с опорой на основополагающие доктринальные документы. Исследование показало, что Россия смотрит на собственную энергетическую безопасность одновременно через призму безопасности энергетического спроса, безопасности энергоснабжения и энергетической независимости. В Китае понимание энергетической безопасности выстроено с фокусом на безопасность энергоснабжения и достижение энергетической независимости в контексте «энергоперехода». Это связано с тем, что Китай критически зависит от импорта углеводородов, а также является крупнейшим в мире источником парниковых газов. Соединенные Штаты, несмотря на приобретение статуса нефтегазового нетто-экспортера, продолжают понимать энергетическую безопасность в смысле безопасности энергоснабжения и энергетической независимости, однако все более усиливают ее трактовку с точки зрения безопасности энергетического спроса. В Европейском союзе, критически зависящем от импорта углеводородов, во главу угла ставится безопасность энергоснабжения, а также энергетическая независимость в контексте «энергоперехода». Россия, КНР, США и ЕС видят энергетическую безопасность в защитном ключе, а США и ЕС – еще и в наступательном. США, ЕС и Россия, в отличие от Китая, политизируют собственное понимание энергетической безопасности. Если Россия и КНР демонстрируют открытость к международному энергетическому сотрудничеству, то США и ЕС больше настроены на продвижение собственных интересов в энергетической сфере, в том числе через конфронтацию.

1. Бобылев С.Н., Барабошкина А.В., Джу С. (2020) Приоритеты низкоуглеродного развития для Китая. Государственное управление. Электронный вестник 82: 114–139. DOI: 10.26425/2309-3633-2022-10-4-14-25.

2. Борисов М.Г. (2020) Энергетический переход и геополитика. Восточная аналитика 1: 7–16. DOI: 10.31696/2227-5568-2020-01-007-016.

3. Боровский Ю.В. (2022) Международное измерение энергетической безопасности: Россия и мир (1991–2021 гг.). Москва: Аспект Пресс.

4. Боровский Ю.В. (2023) Две Америки в современных международных отношениях (1991– 2023 гг.). Москва: Аспект Пресс.

5. Боровский Ю.В., Шишкина О.В. (2021a) Приоритетные цели энергетической политики ЕС. Современная Европа 3: 117–127. DOI: 10.15211/soveurope32021117127.

6. Боровский Ю.В., Шишкина О.В. (2021b) Секьюритизация энергоснабжения в рамках Евросоюза. Вестник МГИМО Университета 3: 57–81. DOI: 10.24833/2071-8160-2021-3-78-57-81.

7. Гаранина О.Л. (2021) Повестка энергетического перехода: вызовы для России в контексте пандемии. Российский внешнеэкономический вестник 4:40–52. DOI: 10.24412.2072-8042-2021-4-40-52.

8. Гулиев И.А., Соловова Ю.В. (2021) Энергетический переход: понятие и исторический анализ. Особенности текущего энергетического перехода. Вестник Алтайской академии экономики и права 10–2: 98–105. DOI: 10.17513/vaael.1874.

9. Кавешников Н.Ю. (2023) Реакция Евросоюза на энергетический кризис 2022 г. Аналитическая записка (РСМД). М.: РСМД.

10. Хлопов О.А. (2023) Эволюция энергетического сотрудничества России и ЕС: проблемы и перспективы. Вопросы национальных и федеративных отношений 3 (96): 1126–1136. DOI: 10.35775/PSI.2023.96.3.033.

11. Brown C.E. (2002) World energy resources. New York: Springer.

12. Goldthau A. (2016) Assessing Nord Stream 2: regulation, geopolitics & energy security in the EU Central Eastern Europe & the UK. London: EUCERS.

13. Hakes J. (2008) A Declaration of Energy Independence. New Jersey: John Wiley & Sons.

14. Iyke B.N. (2023) Climate change, energy security risk, and clean energy investment. Energy Economics 129. DOI: 10.1016/j.eneco.2023.107225.

15. Luft G., Korin A., Gupta E. (2011) Energy Security and Climate Change: A Tenuous Link. In Sovacool B. (ed.) The Routledge Handbook of Energy Security. New York: Routledge, pp. 43-55.

16. Schelly C., Bessette D. et al. (2020) Energy policy for energy sovereignty: Can policy tools enhance energy sovereignty? Solar Energy 205: 109–112. DOI: 10.1016/j.solener.2020.05.056.

17. Siddi M. (2022) EU-Russia Energy Relations. In Knodt M., Kemmerzell J. (eds) Handbook of Energy Governance in Europe. Springer, Cham, pp. 237–261.

18. Sovacool B.K. (2016) Differing cultures of energy security: An international comparison of public perceptions. Renewable and Sustainable Energy Reviews 55(C): 811–822. DOI: 10.1016/j.rser.2015.10.144.

19. Tichý L. (2019) EU political discourse on the energy security relations with Russia. European Political Science 19(3): 603–621. DOI: 10.1057/s41304-019-00229-x.

20. Yergin D. (2020) The New Map: Energy, Climate, and the Clash of Nations. London: Penguin Press.